Цель. Изучить дисфункциональные типы пищевого поведения (ПП) во взаимосвязи с метаболическими факторами риска у вахтовых рабочих в Арктике, определить гендерные различия.Материал и методы. В заполярном п. Ямбург (680 21’ 40" с.ш.) на базе МСЧ ООО ЯГД одномоментно обследованы 99 мужчин (М) и 81 женщина (Ж) с артериальной гипертонией (АГ) 1 и 2 ст. и нормальным артериальным давлением (АД), сопоставимых по возрасту (р=0,450), северному стажу (р=0,956), числу лет работы вахтой (р=0,824), по уровню офисного систолического АД (р=0,251), диастолического АД (р=0,579). Применен Голландский опросник на типы питания DEBQ (Dutch Eating Behavior Questionnaire) и опросники по шкалам общего и профессионального стресса. Проведено суточное мониторирование АД, ультразвуковое исследование сонных артерий (СА) с определением наличия/отсутствия атеросклеротических бляшек (АСБ). Проведено биохимическое исследование крови с определением показателей липидного спектра, циркулирующих маркеров неспецифического воспаления, уровней гомоцистеина, С-пептида, инсулина, кортизола.Результаты. Индекс массы тела у 77% М и Ж определялся выше нормы, ожирение 1, 2 ст. выявлено у 46% М и у 42% Ж и отрицательно коррелировало с нарушенным диетическим контролем (ДК) питания у М (r=-0,305, р=0,045). Мужчины характеризовались меньшей стрессоустойчивостью (р<0,001). У большинства обследованных М и Ж наблюдался низкий ДК питания. В отличие от М у Ж выявлены корреляционные взаимосвязи ДК с возрастом (r=-0,374, p<0,001), уровнем стресса (r=0,394, р<0,001). Высокий ДК у М обратно ассоциировался с уровнем С-пептида (r=-0,205, р=0,042); низкий ДК — с уровнем кортизола (r=-0,237, р=0,019). В группе Ж установлены положительные взаимосвязи высокого ДК с уровнем холестерина липопротеинов низкой плотности (r=0,265 р=0,016), аполипопротена В (r=0,257, р=0,021), уровень глюкозы обратно коррелировал с низким ДК (r=-0,225, р=0,043). Мужчины характеризовались более низкой эмоциогенностью ПП (Рχ2=0,026), которая коррелировала со стажем работы (r=0,217 р=0,031) и индексом массы тела (r=0,202, р=0,029), но более высокой экстернальной зависимостью ПП (Рχ2 <0,001). По данным логистической регрессии шанс выявления АГ у Ж был выше при эмоциогенном контроле ПП, увеличивая вероятность в 1,6 раза: отношение шансов (ОШ) =1,550, 95% доверительный интервал (ДИ): 1,046-2,297, р=0,029. Шанс выявления АСБ в СА у М был выше при низком ДК: ОШ=0,470, ДИ: 0,257-0,860, р=0,014. У мужчин с низким ДК значимо чаще, чем у Ж выявлялись АСБ в СА (14 и 10%, Рχ2=0,034) и АГ (24 и 9%, Рχ2=0,019).Заключение. В условиях вахты в Арктике и психофизического стресса у большинства обследованных М и Ж наблюдался низкий ДК питания, связанный с избыточной массой тела и ожирением 1 или 2 ст. Мужчины в отличие от Ж характеризовались низкой эмоциогенностью и высокой экстернальной зависимостью ПП. Дисфункциональные типы питания у М и Ж связаны с нарушением углеводного и липидного обмена, повышением уровня воспалительных цитокинов, что увеличивало шанс выявления АГ у Ж и высокую вероятность визуализации АСБ в СА у М. Применение простого по методике опросника DEBQ на типы ПП у вахтовиков может способствовать ранней диагностике расстройств питания и профилактике ССЗ.
1. Kadoya М, Koyama H. Sleep, Autonomic Nervous Function and Atherosclerosis. Int J Mol Sci. 2019;20(4):794. doi:10.3390/ijms20040794.
2. Lopez-Cepero A, Frisard CF, Lemon SC, et al. Association of Dysfunctional Eating Patterns and Metabolic Risk Factors for Cardiovascular Disease among Latinos. J Acad Nutr Diet. 2018;118(5):849-56. doi:10.1016/j.jand.2017.06.007.
3. Culbert KM, Racine SE, Klump KL, et al. What we have learned about the causes of eating disorders — a synthesis of sociocultural, psychological, and biological research. J Child Psychol Psychiatry. 2015;56(11):1141-64. doi:10.1111/jcpp.12441.
4. Тихонов Д. Г., Николаев В. П., Седалищев В. И. Некоторые проблемы патогенеза и клинических проявлений атеросклероза (ишемической болезни сердца, гипертонической болезни) на Крайнем Севере. Терапевтический архив. 2011;1:63-9.
5. Шуркевич Н. П., Ветошкин А. С., Гапон Л. И. и др. Факторы риска и субклинический каротидный атеросклероз в условиях арктической вахты. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2019;18(4):86-91. doi:10.15829/1728-8800-2019-4-86-91.
6. Михайлова А. П., Штрахова А. В. Пищевое поведение в норме, в условиях стресса и при патологии: библиографический обзор. Вестник ЮУрГУ. 2018;3:80-95. doi:10.14529/psy180310.
7. Appelman Y, van Rijn BB, Ten Haaf ME. Sex differences in cardiovascular risk factors and disease prevention. Atherosclerosis. 2015;241:211-8. doi:10.1016/j.atherosclerosis.2015.01.027.
8. Shufelt CL, Pacheco C, Tweet MS, et al. Sex-Specific Physiology and Cardiovascular Disease. Adv Exp Med Biol. 2018;1065:433-54. doi:10.1007/978-3-319-77932-4_27.
9. Strien VT, Jan ER, Gerard PA, et al. The Dutch Eating Behavior Questionnaire (DEBQ) for assessment of restrained, emotional, and external eating behavior. Int J Eat Disord. 1986;5(2):295-315. doi:10.1002/1098-108X(198602)5:2<295.
10. Lemyre L, Tessier R. Measuring psychological stress. Concept, model, and measurement instrument in primary care research. Can Fam Physician. 2003;49:1159-60,1166-8.
11. Grinberg Dzh. Stress management. Spb.: Peter, 2002. p. 496. (In Russ.) Гринберг Дж. Управление стрессом. СПб.: Питер, 2002. p. 496. ISBN 5-318-00712-0.
12. Barnett HJ, Meldrum HE, Eliasziw M. North American Symptomatic Carotid Endarterectomy Trial (NASCET) collaborators. The appropriate use of carotid endarterectomy. CMAJ. 2002;166(9):1169-79.
13. Гакова Е. И., Гакова А. А., Бессонова М. И. и др. Основные факторы риска развития сердечно-сосудистых заболеваний у мужчин, работающих вахтовым методом на Крайнем Севере. Профилактическая медицина. 2022;11:61-7. doi:10.17116/profmed20222511161.
14. Loffler A, Luck TF. Then Eating behaviour in the general population: An analysis of the factor structure of the German version of the Three Factor Eating Questionnaire and its association with bofy mass index. PLoS One. 2015;10(7):e0133977. doi:10.1371/journal.pone.0133977.
15. Дадаева В. А., Еганян Р. А, Королев А. И. и др. Типы нарушений пищевого поведения. Профилактичекая медицина. 2021;24(4):113-9. doi:10.17116/profmed202124041113.
16. Floch ME, Crohin A, Duverger F, et al. Prevalence and phenotype of eating disorders in assisted reproduction: a systematic review. Reprod Health. 2022;19(1):38. doi:10.1186/s12978-022-01341-w.
17. Ермош Л. Г., Сафронова Т. Н., Евтухова О. М. и др. Анализ труда работников тяжелого труда вахтовым методом в условиях Крайнего Севера. Российская Арктика. 2018;2:71-94. doi:10.24411/2658-4255-2018-00013.
18. Шепель Р. Н., Драпкина О. М., Лавренова Е. А. Особенности пищевого поведения лиц с избыточной массой тела и соматической патологией. Терапия. 2021;3:14-9. doi:10.18565/therapy.2021.3.14-19.
19. Järvelä-Reijonen E, Karhunen L, Sairanen E, et al. High perceived stress is associated with unfavorable eating behavior in overweight and obese Finns of working age. Appetite. 2016;(103):249-58. doi:10.1016/j.appet.2016.04.023.
20. López-Cepero A, O’Neill J, Tamez M, et al. Associations Between Perceived Stress and Dietary Intake in Adults in Puerto Rico. J Acad Nutr Diet. 2021;121(4):762-9. doi:10.1016/j.jand.2020.09.035.
21. Yiu A, Christensen K, Arlt JM, et al. Distress tolerance across self-report, behavioral and psychophysiological domains in women with eating disorders, and healthy controls. J Behav Ther Exp Psychiatry. 2018;(61):24-31. doi:10.1016/j.jbtep.2018.05.006.
22. Шабанова А. А., Виноградова М. Г., Кошелев В. В. Диагностика личностных особенностей пациентов с нарушениями пищевого поведения. Архивъ внутренней медицины. 2016;6:S1:101-2.
23. Bernstein H, Santos M. Definitions of hunger and fullness among youth enrolled in a pediatric weight management program. Clin Nutr ESPEN. 2018;23:167-70. doi:10.1016/j.clnesp.2017.10.006.
24. Zarychta K, Kulis E, Gan Y, et al. Why are you eating, mom? Maternal emotional, restrained, and external eating explaining children’s eating styles. Appetite. 2019;141:104335. doi:10.1016/j.appet.2019.104335.
25. Burton P, Smit HJ, Lightowler HJ. The influence of restrained and external eating patterns on overeating. Appetite. 2007;49(1):191-7. doi:10.1016/j.appet.2007.01.007.
26. Bongers P, van de Giessen E, Roefs A, et al. Being impulsive and obese increases susceptibility to speeded detection of high-calorie foods. Health Psychol. 2015;34(6):677-85. doi:10.1037/hea0000167.
27. Heikki V, Sarin HV, Taba N, et al. Food neophobia associates with poorer dietary quality, metabolic risk factors, and increased disease outcome risk in population-based cohorts in a metabolomics study. Am J Clin Nutr. 2019;110(1):233-45. doi:10.1093/ajcn/nqz100.
28. Аметов А. С., Пьяных О. П., Голодников И. И. Взаимосвязь ожирения и артериальной гипертензии: как влияние на аппетит может снизить артериальное давление? Эндокринология: новости, мнения, обучение. 2021;2:136-43. doi:10.33029/2304-9529-2021-10-1-00-00.
29. Liang Y, Wang M, Wang C, et al. The mechanisms of the development of atherosclerosis in prediabetes. Int J Mol Sci. 2021;8:4108.
30. Aymes E, Lisembard G, Dallongeville J, et al. Identification of several eating habits that mediate the association between eating behaviors and the risk of obesity. Obes Sci Pract. 2022;8(5):585-94. doi:10.1002/osp4.593.
