Цель. Оценить возможность использования показателей артериальной жесткости в качестве прогностического инструмента при стратификации кардиометаболического риска у пациентов с ожирением.Материал и методы. Обследовано 274 нормотензивных мужчин (средний возраст 44,8±5,0 года), без клинических признаков сердечно-сосудистых заболеваний и сахарного диабета 2 типа, с риском по шкале SCORE <5% и абдоминальным ожирением. Проводили анализ метаболических факторов риска, эхокардиографию, триплексное сканирование брахиоцефальных артерий, ультразвуковую оценку толщины абдоминальной жировой ткани, бифункциональное суточное мониторирование артериального давления (АД) с оценкой среднесуточных скорости пульсовой волны (СПВ) в аорте, индекса аугментации и систолического АД в аорте.Результаты. Выявлена ассоциация показателей артериальной жесткости с ультразвуковым маркером висцерального ожирения, метаболическими факторами риска и параметрами кардиоваскулярного ремоделирования. Пациенты с СПВ в аорте, равной или превышающей значение 75-го перцентиля для соответствующего возрастного диапазона (77 м/с для лиц 35-45 лет и 8,2 м/с для лиц 46-55 лет) отличались (по сравнению с группой в целом) большей частотой наличия гипертрофии (28,4% против 11,7%, р<0,001) и диастолической дисфункции левого желудочка (42,0% против 16,8%, р<0,001), гипертрофии комплекса “интима-медиа” сонной артерии (50,0% против 29,2%, р<0,001), каротидного атеросклероза (48,9% против 18,2%, р<0,001), предиабета (31,8% против 16,1%, р<0,01), альбуминурии высоких градаций (23,9% против 9,1%, р<0,001), а также большей частотой лиц с отношением толщины абдоминальной висцеральной жировой ткани к толщине подкожно-жировой клетчатки >3,0 (56,8% против 28,1%, р<0,001).Заключение. “Высокие” значения СПВ в аорте для соответствующего возрастного диапазона (77 м/с для лиц 35-45 лет и 8,2 м/с для лиц 46-55 лет), свидетельствуют о высокой вероятности наличия метаболических нарушений и субклинического кардиоваскулярного ремоделирования, тем самым высоком кардиометаболическом риске. Бифункциональное суточное мониторирование АД с оценкой показателей сосудистой жесткости у пациентов с ожирением является более предпочтительным методом, позволяющим получить дополнительную информацию, необходимую для последующей риск-стратификации.
Дружилова О. Ю., Дружилов М. А., Кузнецова Т. Ю. ПРОГНОСТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ПОКАЗАТЕЛЕЙ АРТЕРИАЛЬНОЙ ЖЕСТКОСТИ ПРИ ОЦЕНКЕ КАРДИОМЕТАБОЛИЧЕСКОГО РИСКА У ПАЦИЕНТОВ С ОЖИРЕНИЕМ. Российский кардиологический журнал. 2018;(5):15-20. https://doi.org/10.15829/1560-4071-2018-5-15-20
1. a. The GBD 2015 Obesity Collaborators. Health Effects of Overweight and Obesity in 195 Countries over 25 Years. N Engl J Med 2017; 377: 13-27. DOI: 10.1056/NEJMoa1614362.
2. Чумакова Г. А., Веселовская Н. Г. Клиническое значение висцерального ожирения. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2016. 200 с. ISBN 978-59704-3988-3.
3. Piepoli М, Hoes А, Agewall S, et al. European Guidelines on cardiovascular disease prevention in clinical practice (version 2016). European Heart Journal 2016; 37 (29): 231581. DOI: 10.1016/j.atherosclerosis.2016.05.037.
4. Дружилов М. А., Дружилова О. Ю., Отмахов В. В. и др. Значение оценки артериальной жесткости при метаболическом синдроме. Российский кардиологический журнал 2015; 12: 45-9. DOI: 10.15829/1560-4071-2015-12-45-49.
5. Дружилов М. А., Дружилова О. Ю., Отмахов В. В. и др. Альтернативные инструменты прогнозирования сердечно-сосудистого риска при ожирении: акцент на показатели артериальной жесткости. Российский кардиологический журнал 2016; 12: 109-14. DOI: 10.15829/1560-4071-2016-12-109-114.
6. Nilsson P. Early Vascular Ageing — A Concept in Development. European Endocrinology 2015; 11 (1): 26-31. DOI: 10.17925/EE.2015.11.01.26.
7. Дружилов М. А., Кузнецова Т. Ю. Висцеральное ожирение как фактор риска раннего сосудистого старения. Кардиология 2016; 2 (56): 52-6. DOI: 10.18565/cardio.2016.2.52-56.
8. Васюк Ю. А., Иванова С.В., Школьник Е. Л. и др. Согласованное мнение российских экспертов по оценке артериальной жесткости в клинической практике. Кардиоваскулярная терапия и профилактика 2016; 15 (2): 4-19. DOI: 10.15829/1728-8800-2016-2-4-19.
9. Posokhov I. Pulse wave velocity 24-hour monitoring with one-site measurements by oscillometry. Medical Devices: Evidence and Research 2013; 6: 11-5. DOI: 10.2147/ MDER.S42082.
10. Lang R, Badano L, Mor-Avi V, et al. Recommendations for Cardiac Chamber Quantification by Echocardiography in Adults: An Update from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. J Am Soc Echocardiogr 2015; 28: 1-39. DOI: 10.1016/j.echo.2014.10.003.
11. Mauad F, Chagas-Neto F, Benedeti A, et al. Reproducibility of abdominal fat assessment by ultrasound and computed tomography. Radiol Bras 2017; 50 (3): 141-7. DOI: 101590/0100-3984.2016.0023.
12. Vlachopoulos C, Aznaouridis K, Stefanadis C. Prediction of Cardiovascular Events and AllCause Mortality With Arterial Stiffness A Systematic Review and Meta-Analysis. J Am Coll Cardiol 2010; 55: 1318-27. DOI: 10.1016/j.jacc.2009.10.061.
13. Ben-Shlomo Y, Spears M, Boustred C, et al. Aortic pulse wave velocity improves cardiovascular event prediction: an individual participant meta-analysis of prospective observational data from 17,635 subjects. J Am Coll Cardiol 2013; 25 (63): 636-46. DOI: 101016/j.jacc.2013.09.063.
14. Van Bortel L, Laurent S, Boutouyrie P, et al. Expert consensus document on the measurement of aortic stiffness in daily practice using carotid-femoral pulse wave velocity. Hypertension 2012; 30 (3): 445-8. DOI: 10.1097/HJH.0b013e32834fa8b0.
