Цель. Оценить диагностическую значимость миокардиальной контрастной стресс-эхокардиографии (МКСЭ) и мультимодальной контрастной стресс-эхокардиографии (ММСЭ) с дозированной физической нагрузкой в выявлении гемодинамически значимого стеноза коронарных артерий у пациентов со стабильным течением ишемической болезни сердца (ИБС) без нарушения регионарной сократимости (НРеС) левого желудочка в покое.Материал и методы. МКСЭ и ММСЭ были проведены 61 пациенту с подозрением или стабильным течением ИБС; средний возраст 62,9±8,9 лет. Всем пациентам была выполнена коронарная ангиография. При МКСЭ в режиме миокардиального контрастирования проводилась оценка перфузии и регионарной сократимости. При ММСЭ в режимах миокардиального и полостного контрастирования проводилась диагностика НРеС. Оценивалась чувствительность, специфичность, отношение правдоподобия для положительных (ОП+) и отрицательных (ОП-) результатов МКСЭ и ММСЭ в сравнении с коронарной ангиографией.Результаты. Чувствительность МКСЭ с оценкой перфузии была 82% (доверительный интервал 67-92%) при специфичности 70% (35-92%), ОП+ — 2,74, ОП- — 0,26. Чувствительность МКСЭ с оценкой перфузии и НРеС 67% (50-81%) при специфичности 90% (65-99%), ОП+ — 6,67, ОП- — 0,37. Чувствительность МКСЭ с оценкой НРеС 74% (58-87%) при специфичности 90% (56-98%), ОП+ — 7,4, ОП- — 0,28. Чувствительность ММСЭ в режиме полостного и миокардиального контрастирования 72% (55-85%) при специфичности 90% (56-99%), ОП+ — 7,18, ОП- — 0,31.Заключение. МКСЭ с оценкой НРеС и ММСЭ имеют диагностически важное значение в выявлении ИБС, положительный результат которых увеличивает посттестовую вероятность гемодинамически значимого стеноза коронарных артерий. Положительный результат МКСЭ с дозированной физической нагрузкой с изолированной оценкой перфузии не влияет диагностически значимо на посттестовую вероятность ИБС.
1. Седов В. П. Клиническая эхокардиография: практическое руководство. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2021. р 144. ISBN:978-5-9704-6049-8.
2. Lam DH, Tiwana J, Li S, et al. Appropriate use of multimodality stress testing for chest pain in new patient referrals to cardiologists. Coron Artery Dis. 2021;32(3):184-90. doi:10.1097/MCA.0000000000000928.
3. Васюк Ю. А., Несветов В. В., Ющук Е. Е. и др. Клинические возможности и ограничения в применении современных технологий в эхокардиографии. Кардиология. 2019;59(7):68-75. doi:10.18087/cardio.2019.7.2651.
4. Алёхин М. Н. Значение эхокардиографии с контрастным усилением левых камер сердца в клинической практике. Кардиология. 2018;58(11):53-62. doi:10.18087/cardio.2018.11.10198.
5. Атабаева Л. С., Саидова М. А., Шитов В. Н. и др. Возможности контрастной стресс-эхокардиографии в выявлении ишемии миокарда у больных с различным поражением коронарного русла. Терапевтический архив. 2020;92(4):45-50. doi:10.26442/00403660.2020.04.000506.
6. Senior R, Becher H, Monaghan M, et al. Clinical practice of contrast echocardiography: recommendation by the European Association of Cardiovascular Imaging (EACVI) 2017. Eur Heart J Cardiovasc Imaging. 2017;18(11):1205-05af. doi:10.1093/ehjci/jex182.
7. Саидова М. А., Атабаева Л. С., Шитов В. Н. Миокардиальная контрастная стресс-эхокардиография: современное состояние метода. Кардиологический вестник. 2019;14(4):4-11. doi:10.36396/MS.2019.15.4.001.
8. Al-Mohaissen MA. Echocardiographic assessment of primary microvascular angina and primary coronary microvascular dysfunction. Trends Cardiovasc Med. 2022;19:S1050-1738(22)00036-6. doi:10.1016/j.tcm.2022.02.007.
9. Neglia D, Rovai D, Casell C, et al. Detection of significant coronary artery disease by noninvasive anatomical and functional imaging. Circ Cardiovasc Imaging. 2015;(8):2179. doi:10.1161/CIRCIMAGING.114.002179.
10. Бойцов С. А., Драпкина О. М. Современное содержание и совершенствование стратегии высокого сердечно-сосудистого риска в снижении смертности от сердечно-сосудистых заболеваний. Терапевтический архив. 2021;93(1):4-6. doi:10.26442/00403660.2021.01.200543.
11. Драпкина О. М., Бубнова М. Г., Самородская И. В. и др. Динамика показателей смертности от острых форм ишемической болезни сердца в Российской Федерации за период с 2015 по 2019 годы. Российский кардиологический журнал. 2021;26(5):4441. doi:10.15829/1560-4071-2021-4441.
12. Шальнова С. А., Капустина А. В., Деев А. Д. и др. Факторы, ассоциированные с основными причинами смерти в России. Данные многолетнего проспективного исследования 1977-2001 гг. Рациональная Фармакотерапия в Кардиологии. 2019;15(1):4-16. doi:10.20996/1819-6446-2019-15-1-4-16.
13. McGee S. Simplifying likelihood ratios. J General Int Med. 2002;17(8):646-9. doi:10.1046/j.1525-1497.2002.10750.x.
14. Pellikka P, Arruda-Olson A, Chaudhry F, et al. Guidelines for performance, interpretation, and application of stress echocardiography in ischemic heart disease: from the American Society of Echocardiography. J Am Soc Echocardiogr. 2020;33:1-41. doi:10.1016/j.echo.2019.07.001.
15. Fearon WF, Tonino P, De Bruyne B, et al. Rationale and design of the fractional flow reserve versus angiography for multivessel evaluation (FAME) study. Am Heart J. 2007;154:632-6. doi:10.1016/j.ahj.2007.06.012.
16. Hamilos M, Muller O, Cuisset T, et al. Long-term clinical outcome after fractional flow reserve-guided treatment in patients with angiographically equivocal left main coronary artery stenosis. Circulation. 2009;120:1505-12.
